Кот пенсионер орет, уже года два, без остановки. Затыкается на несколько минут, если покормить, или взять на руки. Мое терпение на исходе, я не знаю, что будет, когда оно кончится. Возможно я сдам его на колбасу, у метро есть шаурмячная "кот в сапогах", полагаю, там пункт приема. Жаль он об этом не знает, иначе давно бы заткнулся уже, жирный назойливый ублюдок . Его водили к врачу. Врач посмотрел на него и сказал: - слишком жирный, уносите, и приносите, когда похудеет. Во времена, когда даже многие разумные женщины с высшим образованием редко способны похудеть, как можно ждать этого от тупого кота? Сейчас уже не важно, сколько раз в день его кормить и в каких количествах, он жрет либо мало и орет без остановки, либо жрет, пока не потеряет сознание. Если он в сознании, он продолжает орать. И этот ор выступает самым подходящим звуковым сопровождением моей внутренней психологической боли, моей неудовлетворенности жизнью, моей, в конце концов, подступающей, подступающей, подступающей депрессии, которая еще не завладела мной. окончательно. В моей голове много нехороших мыслей. Я представляю, что кот - бэйс джампер. Я шью для него маленький парашютик из целлофановых ашанских пакетов, и он прыгает в окно, сказав прощальное слово и салютнув лапкой. Еще я подумываю съехать из этой квартиры, оставить его одного. Он вполне может о себе позаботиться, а я хоть немного отдохну, скажем, где-нибудь на теплых пляжах Монтенегро. Он умеет заказывать еду в китайских ресторанах. Он знает телефон сносной пицерии неподалеку, и лучших роллов в юго-западном районе. Его пенсионного пособия вполне хватит на проживание в мое отсутствие. Он даже раз в месяц может вызывать женщину, для плотских утех, если будет поэкономнее расходовать горячую воду и электричество. А мне нужно подлечить мою израненную душу.